Вечер обещал быть томным. У дамы высшего сословия были свои планы на промозглую и дождливую погоду. Уже горел камин в покоях королевы, ароматным теплом яблони и вишни наполнялись комнаты. В алатских бокалах сверкало легкое белое вино, а на беленой скатерти лежали карты.
Набожность, молитвенный вид и маски лицемерия остались за дверями покоев. Королева с двумя приближенными дамами могла позволить себе немного больше, чем обычно.
Тонкие пальчики скользили по ножке бокала, словно изучая ее резную структуру. И как в Алате умудряются лить такую красоту?
- На интерес, дамы? – Лукавая улыбка королевы озарила столь привычно молитвенное лицо, меняя его настолько, что будь тут кардинал, он бы кинулся искать раттонов. Причем, в самой королеве, причем, заточив ее в самый дальний монастырь. А потом, по стариковской привычке или маразму, забыл бы куда заточил. Но с Луизой и Селиной в Катари вновь просыпалась озорная девочка, которая осталась далеко, под вишнями срединного Эпине. Ей пришлось вырасти за один день, на много-много лет. И стать тем самым огнем, который готов сжечь всех врагов. Если угодно абвениатам, - самой Молнией, разящей как ядовитая стрела. В конце концов, она попросту защищалась.
- Или на желание? – Нервно хихикнула. Ну, нет. Отправлять фрейлин на верную смерть, загадав покрасить любимого коня первого маршала Талига в розовый цвет и присыпать его блестками – это жуткое свинство и расточительство. Так и фрейлин не напасешься.

Говорят, Создатель всегда отвечает тем, кто просит искренне. Селина, разумеется, в детстве мечтала и молилась о том, как её представят ко двору королевы, особенно когда поняла, какой титул носит её дед. Но очень быстро и жёстко маменька объяснила, что мечтам дочери сбыться не суждено. Незаконнорожденным потомкам не место при царственной особе, они должны жить тихо и спокойно, надеясь только на милость Создателя, и мечтать стоит о чём-то потише и пониже.
Однако чудеса всё же свершаются, и вот, они с матушкой стали фрейлинами Её Величества, самой царственной... и самой необычной женщины Талига.
На самом деле, Сэль всю свою недолгую жизнь разрывалась между двумя образами, которым девице следовало бы подражать - её маменьки и её бабушки. Луиза Арамона, сколько помнила её дочь, всегда считала себя уродиной (хотя Селина не понимала, почему), и упирала на то, что женщине дОлжно быть умной, чтобы выжить в этом мире. Госпожа же Аглая Кредон, не любившая обращения "бабушка", являла собой пример того, что даме нужна лишь красота и умение вовремя хлопать ресницами, и тогда восхищённые кавалеры сами сделают за эту даму всё, и даже больше.
Однако когда Селине выдалась честь находиться близко с Её Величеством, девушка поняла, что одно с другим можно сочетать. Быть и красивой, и умной, и милой, и понимающей, что делать и как поступать, чтобы окружающие облечённые властью мужчины были рады оказать любую услугу прекрасной даме...
Матушка почему-то недолюбливала королеву Катарину и велела не доверять ей больше, чем необходимо. Сэль не понимала, почему, но для неё весь дворец был сложной загадкой, в которой не разберёшь, где друг, а где враг. Поэтому она предпочитала следовать за маменькой и помалкивать, по крайней мере до поры до времени.
Сегодня фрейлины играли в карты с Её Величеством. Разумеется, не на деньги, знатным дамам подобное не пристало.
- На интерес, дамы? - Королева улыбнулась, и Сэль осмелилась улыбнуться в ответ, хотя тут же прикрылась веером, как учили маменька и бабушка. - Или на желание?
Девушка опустила ресницы, вспоминая, как они с Герардом играли в карты на заднем дворе, пока никто не видел. Как раз на желание, и ни Её Величеству, ни тем более маменьке нельзя рассказывать, что тогда приходило в голову озорным детям...
- Или на раздевание? - Селина широко распахнула глаза, осознав, что подобное предложила её собственная мать. Ещё и в присутствии королевы.
- Маменька... - растерянно прошептала девушка, не зная, как отреагировать. Её Величество добра, но как она отнесётся к такому вопиющему нарушению этикета?

Луиза невинно захлопала ресничками. Не говорить же Её Величеству о том, какое, на самом деле, отношение имеется у конкретной придворной дамы. Что скрывать, возможно, предвзятое и ошибочное, но...
- Что вы, Вашество, я за себя и свою дочь уверена - чешуи точно нет. У вас, надо думать, тоже, а то ж от слухов у всех уши бы сохли. - госпожа Арамона пожала плечами. - Но почему бы не попробовать выдвинуть такое предложение. В конце концов, чужие нас, если что, всяко не увидят, если решимся.
Селина, как и ожидалось, не поняла ничего. Ну и ладно, возможно, оно и к лучшему, что пока не понимает. Когда начнёт понимать - юность кончится. И потому лучше будет, если это случится попозже. Главное, чтобы вообще случилось, а то ж и израниться можно очень больно. Буквально сгореть дотла.
Пожалуй, оберегать её надо пока. - решила Луиза. - От греха. А то двор - тот ещё змеючник, мало ли что... Манрики эти ещё какие-то странные взгляды. Надо бы за ними понаблюдать... так, чтобы они на расстоянии от Селины были. И желательно, чтобы это самое расстояние было побольше.
- О, ничего неожиданного, Ваше Величество, - Луиза глотнула вина. - Господин капитан королевской гвардии вызвал на дуэль кого-то из рыжих. Не сильно поняла, в чём сыр-бор. Кажется, кто-то из Манриков повёл себя грубо с кем-то из дам. Колиньяр проиграл в карты. Играли на желание, так ему пришлось носиться по залу и орать петухом. Граф Савиньяк съязвил, что если он и кукует так же хорошо, то его стоит вместо кукушки в часы засунуть, чтобы просто так полы в бальном зале королевского дворца протирать до дырки. Это всех весьма повесилило.

- О, ничего неожиданного, Ваше Величество, - Королева прищурилась. Луиза Арамона умела найти тот самый ключик, изюминку, за которую зацепить и можно размотать такой клубок. Но, не в этот раз, как оказалось.  - Господин капитан королевской гвардии вызвал на дуэль кого-то из рыжих. Не сильно поняла, в чём сыр-бор. Кажется, кто-то из Манриков повёл себя грубо с кем-то из дам. Колиньяр проиграл в карты. Играли на желание, так ему пришлось носиться по залу и орать петухом. Граф Савиньяк съязвил, что если он и кукует так же хорошо, то его стоит вместо кукушки в часы засунуть, чтобы просто так полы в бальном зале королевского дворца протирать до дырки.  - Звонкий хохот королевы раздался под сводами будуара. Она явно немало удивила этим смехом фрейлин. Нет, она просто представила себе несчастного "навозника". Ай да Ли, уел... Что же, будет Вам моя милость, Лионель. - Зацепил рыжий даму, говорите? - Многозначительно хмыкнула и сделала глоток, отставив бокал в сторону.
-  Да, было очень забавно. Первый ход ведь за вами, Ваше Величество? - Кивок юной фрейлине. нет, надо заняться ее замужеством. Вон хоть за повесу Лионеля ее выдать. Он уже и честь ее защищает. - Я слышала, вы ездите молиться в монастырь святой Октавии? Вы позволите мне в следующий раз сопровождать вас? Говорят, там очень красиво... - А вот это выгодно. Девица ей преданна. Королева сделала ход и благосклонно улыбнулась.
- Луиза, Вы опеределенно меня рассмешили. Что же до Вас, юная девица Арамона... Только, если Вас будет сопровождать Ваша матушка. Сплетни нам ни к чему. - О, старшая Арамона успела наслушаться о королеве и куче ее любовников наверняка уж. Куда еще дочку тащить в этот омут беззащитной. А ей было нужно доверие этой странной женщины.
- А что Вы думаете о графе Савиньяке, Селина?

Отредактировано Катарина Оллар (2020-11-07 18:57:19)

Айрис была почти счастлива. Еще совсем недавно она находилась в Надоре и, слушая ненавистные нравоучения матушки, думала, что скучнее жизни нет, а потом стала фрейлиной Её Величества, могла наслаждаться балами и разговорами и хоть иногда, но видеть Первого маршала! Хотя не только Рокэ Алва впечатлил, как подсчитала Айрис, но Катарина Оллар, которую в точности описывала матушка. Про неё рассказывали, что она вышла замуж не по любви, что несчастна, и Айрис при первой встрече в этом убедилась. Конечно, в слухи про королеву и Первого маршала откровенно не верилось, Алва не был похож на насильника, но вот что кардинал Сильвестр недолюбливает Катари - это совершенно точно, здесь была доля истины. Айрис надеялась поддержать королеву и сейчас решила навестить её в будуаре, как раз там находились Селина и госпожа Арамона, чьи советы, как дуэньи, очень нравились Айрис - были они ненавязчивыми, не похожими на холодный тон матушки, от которого обычно становилось не по себе.

"Как бы мне хотелось подружиться с Её Величеством!" - промелькнула мысль в голове у Айрис.

Катари шкурой почуяла недобрые веяния от Луизы и повернула голову, в упор глядя на женщину. Они обе были слишком опытны, чтобы не понять друг друга. Я не причиню ей вреда и никому не позволю причинить, поняла меня?
Селина тем временем рассказывала о своих впечатлениях о графе Савиньяке. Мда, Лионель здесь не впишется. Это он-то холодноватый? Ха, расскажите это всем куртизанкам Талига от Варасты до Кеналлоа. Кстати, о Кенналоа. Там был один симпатичный рей Куньо. Молод, богат и кэнналийцы женятся на ком захотят, а она под патронажем соберано.
- Луиза, нам нужно позже поговорить- Королева выложила карту и посмотрела на Селину, улыбаясь почти по-матерински. Ладно, как сильно старшая сестра. - Дитя мое, Вы в тех самых годах, когда впору кружить кавалерам головы, ничего не отдавая и не обещая взамен. насколько я помню, граф Савиньяк уже грозился оторвать одному фламинго хвост и набить розовыми перьями подушку, если тот посмеет оскорбить Вашу честь? Положитесь на шпагу Лионеля и доверьтесь ему. Он прекрасный кавалер, хотя, между нами говоря, будет отвратительным мужем. Военный и повеса. - Шаги за дверью малого будуара заставили Катарину замолчать и оглянуться на дверь. Там застыла герцогиня Окделл. Айрис Окделл. Вот к ней Катари пока совсем не знала, как относиться. Ревновала к ее уверенности в замужестве будущем за Рокэ. Хотя Рокэ ржал жеребцом над этой ситуацией наверняка.
- Айрис, входите и присоединятесь к нашей компании. мы уже разыгрываем партию. Может, Вы пока сыграете нам на арфе?

Лютню королева не любила, считая ее звуки куда менее утонченными, чем у арфы. Но любезно улыбаясь Айрис, она позволила девушке взять привычный той инструмент. Игра шла неспешно. Луиза немного злилась от того, что Катари посмела затронуть Селину. Поведение матери над птенцом, оно вполне объяснимо и понятно. Ах, если бы не годы рядом с кэнналийцем, научившие ее лгать, изворачиваться перед кардиналом, Штанцлером и королем, если бы не все эти придворные интриги, то она бы сдала себя с потрохами. А так... на ее лице сохранилась лишь легкая улыбка и печаль на дне глаз никуда не ушла.  Выложив пару карт на стол, королева выпрямила спину, откидывая голову вверх и чуть назад. Кто бы знал, как она устала от всей этой борьбы. Ожидать яда в бокале или тарелке каждый день. пару раз собаки уже сдохли. Дважды отловили Гайифскую ядовитую дрянь в покоях. И тоже сдохли. Доказать, чьих рук это дело не удалось. И... она попросту не стала беспокоить Рокэ. Может, это было и глупостью, но королеве думалось, что маршал и Лионель, наверняка, в курсе происходящего и без ее спектаклей с комканьем платочков и слезоразливов. Она рассказала Ги. А тот, как водится, сказал парочке и до ушей нужных людей, наверняка дошло.
Ах, если б можно допросить таких тварей!
И вдруг, перебивая нежную игру Айрис, на балкон королевы залетел букет цветов, едва не прилетев по макушке самой Катари, застывшей с видом легкого удивления. Лаванда и гвоздика. Вот эти гвоздики Катари узнала бы из тысяч других. Наглец осмелился ободрать королевские клумбы в дальнем уголке сада, у прудика с рыбками.  Катарина лично выращивала эти цветы. Но... паранойя маршала Талига была заразной.
- Какой кошмар. Селина, дитя мое, посмотрите кто это был, молю Вас. Луиза, сожгите это немедленно, только не берите голыми руками. Нам не хватало обвинений от сплетников и отравлений. Айрис, душа моя, продолжайте играть. - Королева встала из-за стола, кутаясь в алатскую шаль и с абсолютно прямой спиной застыла у камина. Она оставалась королевой. даже если ей по голове прилетел букет, слегка сбив набок прическу и диадему.
Она понимала, что Сэль никого не увидит, был слишком слышен этот топот морисского носорога, ломящегося через кусты в ночи. Да и что цветы, скорее всего, безопасны. Но сорвать ее гвоздики! Обормот!
- Это были наши любимые гвоздики... - Расстроенно прошептала девушка. - Мы растили их дабы положить на гробницу святой Октавии.

На счастье вдовы Арамона, дочь ответила весьма осторожно и только то, что имело место быть – не более. Ну слава Создателю! Прямо сейчас немедленно придумывать, как бы отмазать Селину от замужества, в котором она может и не найти своего счастья, не надо.
Хвала всем отвлекающим обстоятельствам и Айрис Окделл, появившейся так вовремя! Луиза готова была расцеловать юную герцогиню из вепрячьего рода за то, что она так вовремя вошла… но пришлось сдержать себя. И Катарина бы не поняла, и сама эреа Айрис, а смущать кого-либо или ставить себя в неловкую ситуацию капитанша не собиралась.
Игра продолжилась под игру лютни и шла неспешно. И правда, куда спешить? Надо думать, Её Величеству обрыдли все придворные дамы чохом. Возможно, она даже призывает на их головы какую-нибудь лихорадку или холеру, чтобы слегли и не мозолили глаза каждый день. А может, и нет. Кто знает эту женщину, кроме неё самой?
Мирное времяпровождение было прервано… очень необычным манером. Во всяком случае, госпожа Арамона представить не могла, чтобы прикоролевливание букета было обычным делом.
Луиза понимала, что королевский дворец – тот ещё гадюшник и гремучник, полный таких змеюк, от которых всего ждать можно, но реакция Катари всё же заставила внутренне нахмуриться.
И что ж вы так испугались, Ваше Святое Величество? Цветов? - задумалась капитанша, выполняя просьбу королевы, беря букет за чёрную ленту, которой были перевязаны стебли цветов, и отправляя его в камин одним движением руки. – Не розы же, чтобы ядом смазывать. Шипов нет, чтобы занести яд в тело через ранку. Чего ж волноваться-то, почеши тебя хорёк?
Слова Айри заставили слегка улыбнуться. Луиза знала, что в Её Величество много кто влюблён, и что эти влюблённые возрастом куда моложе Катари. А значит, молодая, горячая кровь действительно могла подсказать все эти шаги какому-нибудь юноше, который хотел поступить романтично, но не нашёл ничего лучше, чем приголубить предмет своих чувств букетом, не решившись предстать лично. Ох уж эта молодость! Тем более, что кинувший букет, похоже, не осознавал, что этот жест может и насторожить.

Селина была невероятно рада появлению Айрис, не только из-за смены темы разговора, а и просто из-за того, что в будуаре появилась её ровесница. Всё-таки матушка и королева - взрослые мудрые женщины, и во время подобных бесед Сэль часто чувствовала себя глупышкой, которая вот-вот да и сядет в лужу. С Айри было намного проще. Несмотря на то, что дочь капитана и непризнанная внучка графа и близко не могла тягаться знатностью с герцогиней Окделл, сестрой Повелителя Скал, девушки довольно быстро нашли общий язык. А уж когда Айрис начала откровенно рассказывать о своей жизни в Надоре, о семье, Сэль и вовсе поняла, что быть знатной девицей иногда совсем не просто и не радостно. Девушка ни за что не променяла бы свою мать на такую, как эрэа Мирабелла, даже если бы к этому прилагался десяток герцогских титулов.
Её Величество предложила Айри сыграть на арфе, но та предпочла лютню. И не зря - Селина уже успела убедиться, насколько чудесно её подруга владеет этим инструментом. Музыка успокаивала, разговоры, заставляющие девушку испытывать неловкость, прекратились, и она совсем было расслабилась... Как вдруг в раскрытое окно влетело что-то разноцветное, едва не застряв в причёске королевы. Букет.
"А любопытные во дворце способы преподносить даме цветы," - мелькнула шальная мысль. Интересно, как бы она сама отреагировала, если бы кто-то проявил к ней внимание подобным образом? Наверняка по меньшей мере заволновалась бы. А Её Величество ни на миг не потеряла ни самообладания, ни царственной осанки - у неё есть чему поучиться, видит Создатель!
- Какой кошмар. Селина, дитя мое, посмотрите кто это был, молю Вас. Луиза, сожгите это немедленно, только не берите голыми руками. Нам не хватало обвинений от сплетников и отравлений. Айрис, душа моя, продолжайте играть.
Сэль послушно метнулась к окну, шурша юбкой - но увидела только колышущиеся ветки кустов. Кто бы ни развлекался метанием букетов в королевские окна, он понимал, что по голове его за это не погладят.
- Простите, Ваше Величество, - с виноватой улыбкой развела руками девушка. - Таинственный даритель, если позволите его так назвать, уже убежал.
На своё место Селина возвращалась уже не так торопливо, стараясь идти плавной лёгкой походкой, а затем изящно опуститься на стул, как положено фрейлине королевы... Но удивившись внезапной просьбе Айрис погадать ей, немного потеряла равновесие, и плюхнулась на сидение излишне тяжело и шумно. Оставалось только надеяться, что старшие дамы этого не заметили, совсем не хотелось ударить в грязь лицом и показать, что с придворным этикетом она так до конца и не подружилась.

Айрис приготовилась к гаданию на картах, но Ее Величества Катари посчитала неправильным и вспомнила, что замысел Создателя неисповедим. Почему-то это вовсе не обрадовало Айрис, не то чтобы она возмутилась, просто подобная речь очень напомнила матушку, будто она сейчас стояла рядом с укором в глазах.

"Я опять погружаюсь в прошлое, пора это прекратить", - подумала Айрис и улыбнулась Её Величеству. И, ладно, не надо лгать самой себе, она была слегка разочарована реакцией королевы и ее строгим тоном, так похожим на матушкин. Разве гадание не является ли способом подружиться, а то и посмеяться над выпавшими картами? Втайне от матушки Айрис так и делала с сестрами.

-... ведь мне некому доверять, кроме Вас. Эти букеты... Было и другое, был яд, были радужные киркореллы в покоях. Будьте осторожны. Я доверяю Вам мою жизнь.
- Хорошо, Ваше Величество, - Айрис постаралась, чтобы ее голос звучал твердо и не показывал обуревавшие ее чувства, но вот насмешку не удалось скрыть. - Но вы бы могли обратиться к капитану королевской охраны, чтобы он нашел виновных. Вы слишком рискуете, доверяя Вашу жизнь нам, обычным фрейлинам, не искушенным в интригах. А у меня складывается впечатление, что это чьи-то интриги, если верить вашим словам. Я права, Ваше Величество?

Сумбур был задушен в зародыше Её Величеством. Что не удивительно - королева на то и королева, чтобы не показывать, что что-то не так... если, конечно, это настоящая, истинная королева. Катарина Оллар была истинной, так что игра могла продолжиться, словно ничего не случилось, как только Селина отошла от окна.
Впрочем, то, что Катари сумела удержать себя в руках, не значит, что её произошедшее не взволновало - Луиза это прекрасно понимала, - так что просьба сменить хмельной напиток на просто освежающий капитаншу ничуть не удивил.
Встав и поклонившись королеве, госпожа Арамона направилась к дверям, решив принести фруктовой воды лично. Мало ли что с той водой случиться, пока её несут! Луиза убедилась, что в дворцовом гремучнике надо уметь крутиться, чтобы просто выжить, и невольно стала уважать и сочувствовать Катарине, которой приходилось в этом во всём жить и выживать. Это обстоятельство даже заставило вдову подумать, что ей и её дочери не то, чтобы повезло оказаться при дворе.
Просьба Айрис застала женщину на пороге. Госпожа Арамона покосилась на девушку, думая, как бы ей ответить, но Катари её опередила. Луиза мысленно поморщилась - зачем такой тон-то? Бедной девочке и так ледышка в матери досталась, так что от стали и холода в голосе родительницы юная герцогиня должна была бы заледенеть за годы проведённые под сводами Надорского замка, а тут ещё и Её Величество туда же!
Впрочем, говорить это вслух госпожа Арамона не стала, тихо выскользнув за дверь и направившись за затребованной фруктовой водой, понимая, что это займёт время: придворный чешуйчатый курятник наверняка задержит, чтобы разузнать из первых уст, что такое творится в будуаре королевы, что оттуда слышатся то смех, то восклицания?

Айрис видела, как исказилось от страха и горечи лицо Катари, как она закрыла лицо руками, всхлипнула. Она выглядела потерянной девочкой, её хотелось защищать, и Айрис недоумевала, неужели Её Величество по-настоящему испугалось? И часто ли бывают у неё признаки слабости? Стоило помнить, что двор полон интриг и отравителей, значит, есть много поводов бояться. Но еще ни разу Айрис не замечала за Катари такой реакции, и это было странно... Неужели Её Величество может быть хрупкой девочкой, тогда как она выживает? Как спасается?

- Спасибо за Вашу преданность, мои юные подруги. Превыше другого я ценю преданность и верность.

Это был как удар под дых, поскольку Айрис повела себя некрасиво, вместо того чтобы самой обратится к Лионелю или какому-то стражнику, насмешливо предложила сделать Катари всё самой. Это было неправильно, сложилось впечатление, что Айрис будто избегала и не желала помочь королеве. Это оказалось своего рода пощечиной, которая отрезвила Айрис...

- Прощу прощения, Ваше Величество, не плачьте! - Айрис подскочила, приблизилась на расстоянии в пару шагов, покраснела от стыда и растерялась. Что же делать дальше? Предложить свои услуги, мол, расскажем всё графу Савиньяку, но не поздно ли?.. Здесь явно какая-то интрига крылась, но какая - неизвестно! Лайе Литте! А рядом лишь Селина, нет ни госпожи Арамона, ни брата, ни даже Алвы! Никто не подскажет, как быть, что делать! - Конечно, мы всегда вас защитим! Может быть, письмо отправить для достоверности? А мы передадим его графу Савиньяку! Или всё-таки на словах лучше? Нужно быстро действовать, мы всегда готовы Вас спасти!

Отредактировано Айрис Окделл (2021-02-21 23:40:32)

Однажды, еще в юности, королеве попался какой-то роман гайифского писателя о прекрасной и всесильной королеве, которая создала из своей свиты фрейлин "летучий эскадрон". И тем была сильна... Эта королева надолго стала ее кумиром, пока она не нашла вторую часть о ее невестке, чуть ли не прячущей под фижмами сердца своих поклонников.
- нет. Лионель поднимет шум, а если не он сам, так его люди. Об этом прознают и будут действовать наверняка. Пока никто не знает, у меня есть хоть какие-то шансы, дорогие подруги.
Возрастом и лицом так юны, но поступками мудры как древние фульги. И также пылают праведным гневом.
- Просто постарайтесь не допустить сюда чужих и подарков от чужих. Я очень Вас прошу - Всхлипы еще были, но, скорее, это было похоже на сорванное с ритма дыхание. Красные глаза королевы говорили сами за себя.
- Я не могу сказать графу Савиньяку. И тем более, я не могу рассказать об этом Алве. Я умру в тот же день. - Королева снова уронила голову на руки, закрывая лицо - Создатель, как я устала. Как я измучилась... Я так давно не отдыхала, не видела детей.
Это было больше похоже на какую-то исповедь, чем на разговор, но королева и впрямь устала быть одна. Ни один даже самый сильный человек не может обороняться бесконечно. На ногах сейчас ее держали только дети и мысль о Карле на троне.
- Айрис, Вы видитесь с братом? - Королева внезапно собралась, несколько мгновений сидела молча, возвращая себе лицо. После чего встала и прошла к шкатулке на каминной полке. Весьма массивная вещь, резная. Темное полированное дерево на крышке украшал дремлющий леопард и девиз рода Ариго.
- Здесь записки по развитию северных земель, животноводству и ведению хозяйства поместья. Мой отец был крепким хозяйственником и словно зная, что пригодится, выспрашивал о севере у Ноймаров и фок Варзова. Вам это нужнее.

Сколько необходимо времени, чтобы выполнить чью-либо просьбу, особенно, если она состоит в том, чтобы что-то принести? Едва ли долго, тем более, что большую часть времени займёт не поиск требуемого, а проверка дорога и проверка безопасности. Учитывая, ЧЬЯ именно просьба выполняется - действие не лишнее.
Однако, Луиза задержалась не только для этого. Надо было оставить записку, которая, через надежного человека, указанного герцогом Алва, попадёт к нему в руки. Пресловутого "надёжного человека" Ворон так же представил, так что оставалось только уговориться об укромных местах, раскиданных мало что не по всему дворцу, чтобы иметь бесперебойную связь, для обнаружения которой поднапрячься надо. Пройти до буфета недолго, да, но фрейлины! Этот курятник просто не в состоянии был обретаться на таком расстоянии, чтобы не мешаться под ногами и не тормозить движение! О том, чтобы отвлечься и набросать пару строк не могло быть и речи...
Луиза, выплывшая из будуара, прошествовала в нужном направлении, лихорадочно соображая, как быть. Возможности сообщить об инциденте она просто не видела.
Помянув Леворукого и всех его кошек, капитанша взяла то, ради чего её отправили из будуара и, подумав и прихватив кое-что из фруктов и сладостей, направилась назад, чуть задержавшись у дверей будуара, устроившись так, чтобы её не было сильно видно со стороны фрейлин, да прислушиваясь к происходящему внутри.
Услышанное заставило женщину нахмуриться. Две юные фрейлины, одна из которых  - её собственная дочь, весьма сомнительная граврдия и охрана для защиты королевы. И почему, скажите на милость, не поставить в известность Алву?
А голове Луизы забрезжила мысль. Она тихо повернулась на каблуках туфель в сторону кабинета Её Величества и, проскользнув туда, устроила свою ношу на столике. Всё, что ей было необходимо - перо и бумага, чтобы быстро набросать записку с описанием происшествия в будуаре. Да, прямо сейчас ей было никак не возможно добраться до одного из тайников, которые регулярно проверяются доверенным лицом Ворона, но она ведь не будет постоянно подле Катарины. Даже сегодня есть возможность отлучиться. Или сама королева куда-нибудь пойдёт. И тогда записка, спрятанная за пояс, займёт своё место за портьерой или в щели. А то и окажется прямиком в руках ставленника кэнналийского герцога.
Снова подхватив поднос с графинами, стаканами и кушаньями, Луиза вернулась к дверям будуара, постаравшись аккуратно из открыть одной рукой, чтобы не уронить драгоценную ношу, что сильно бы огорчило всех, включая саму Арамону. Тем более, что здесь-то и не чертыхнёшься себе род нос, как бывало дома.