Признаться, возвращаться с флота в столицу он не  особо-то и хотел. А уж служить во дворце - тем более. "Рэй Куньо" познал всю прелесть морской свободы, очарование бурь и морских сражений... В нем будто бы ожил давно исчезнувший  в Торке мальчишка-оруженосец, тот самый маркиз Алвасете, который еще только через полгода поедет в Лаик. А тут... Приказ возвращаться в Олларию был сродни приказу отступить с боевых позиций, с таким трудом отбитых у неприятеля каких-то полчаса назад. Но ослушаться приказа невозможно. Это может себе позволить только один человек во всем Талиге. И ведь благодаря этим осоушаниям Талиг сейчас - практически самое мощное государство, с которым вынуждены считаться. Совсем как в анекдоте про границы. - С лёгкой усмешкой думает  Карлос, направляясь к месту новой службы, а именно - для того, чтобы проводить Ее Величество королеву и ее фрейлин на молитву в один из столичных монастырей. То, что это именно Нохский монастырь, молодой человек воспринимает с несколько мрачноватой иронией. То же место, те же люди... Правда, не совсем те же.  Да и чувства, владеющие сейчас молодым охранником молитвенной процессией, весьма отличаются от прежних. - Ваше Величество... - "Рэй Куньо склонился в поклоне, помогая молодой королеве взойти в карету. Молча удивился, что Катарина помнит его. Нет, не из-за произнесенного имени - в конце концов, Ее Величеству представили провожатого... А из-за тона, с которым приветствие было произнесено. Или это он, все же, себе надумал?  Мадуро...* - Мысленно фыркнул Карлос в свой адрес, и обратил внимание на фрейлин, дабы помочьзанять место в экипаже  уже им. Две юные, еще незнакомые Карлосу девушки... Обе на удивление весьма пригожи собой. Но ох как разнятся. Это видно даже не по внешности, а по мелким деталям поведения. Впрочем, одна из девушек - сестра оруженосца Первого Маршала, дочь убитого Рокэ Эгмонта Окделла, герцогиня.  Любопытно, а она так же... " тверда и незыблема", как и ее братец? - Мысленно усмехается Карлос, имея ввиду упрямство и упорство юного Окделоа, с которым, правда, был знаком весьма недолго - до своего отъезда на море.
Вторая девушка, насколько Карлос мог понять, понаблюдав всего несколько минут, совсем много склада характера. Хотя, конечно, порой бывает и что  "в чистом поле ызарги кишат". Ярким примером тому - если верить словам Рокэ - является и сама Ее Величество. Кстати, вторая девушка чисто внешне была несколько схожа с той Катариной, которая - опять же, по словам Первого Маршала, представала перед людьми. Правда, суждениям брата Карлос отчего-то не особо-то верил. Может быть потому, что разговор у них был всего один, да и давно это было.
Третья же дама, сопровождающая королеву в ее паломничестве, была... Такой, какой и полагается быть дуэнье при молодых дамах.
После того, как все женщины заняли свои места в экипаже, Карлос вскочил в седло, приняв повод у,  державшего Коро под уздцы, слуги и махнул рукой,  подавая охраняющим карету гвардейцам знак трогаться.

Отредактировано Карлос Алва (2021-03-01 07:24:06)

Вот и настал день, когда Её Величество повезла фрейлин в Нохский монастырь. Правда, матушка почему-то была этим не очень довольна. Но ведь они не в монахини стричься едут, а просто посмотреть, прогуляться в тени древних стен, помолиться там, где когда-то молилась сама Святая Октавия. Всё это вызывало у Селины откровенный интерес.
Да, девушка не произнесла бы этого вслух, особенно при королеве, но любопытства в ней сейчас было куда больше, чем благоговения. Разумеется, нельзя было сказать, что она утратила веру, но... После появления папеньки-выходца, забравшего Циллу, Сэль начала задумываться над вещами, которые ранее не подвергались сомнению.
В детстве общепринятый уклад жизни воспринимался единственно правильным. Совершенно естественным считалось верить в Создателя и чтить церковь, и в то же время держать в доме кошек, причём не только для ловли мышей и крыс, но и из старого поверья, что где есть кошка - туда злу хода нет. И никого не удивляло противоречие, что от зла защищает зверёк, которого считают верным пособником Леворукого и закатной тварью. Да и когда явился неживой папенька, не молитвы первым делом начали вспоминаться Селине, а старинный "четверной заговор", который, как говорят, появился ещё до распространения эсператизма, не говоря об олларианстве.
Всё это было сложно осмыслить, а обсуждать с кем-то - опасно. Даже с маменькой или Айри, хотя возможно, в подходящий момент Сэль всё же попытается осторожно повернуть разговор с ними в нужную сторону. Но сейчас об этом лучше не думать, они в святое место как-никак едут.
Однако от того, что девушка перестала думать о выходцах и кошках, более благочестивыми её мысли не стали. Они сосредоточились на их сопровождающем, который был удивительно похож на первого маршала.
Селина уже видела кэналлийцев в доме герцога Алва, и все они были в чём-то схожи, но в данном случае сходство было просто поразительным. Возможно, дор Карлос, как назвала его королева - какой-то дальний родственник герцога? Потому что близкой родни, насколько девушка знала, у Рокэ Алвы не осталось.
Про Алву Сэль и Айри уже выяснили всё, что можно было выяснить. То, что обе девушки видели в нём практически идеал мужчины, на удивление, не рассорило их, а сроднило. Возможно, потому что Селина понимала: если у кого и есть шансы на внимание кэналлийского синеглазого герцога - то это у надорской герцогини, а уж никак не у дочери покойного (вернее, довольно-таки беспокойного) капитана школы оруженосцев. Так что девушка была настроена всячески помогать подруге в делах сердечных, а сама здраво рассудила, что ей стоит обращать внимание на других кавалеров...
"Сэлька, не будь дурой," - одёрнула сама себя девушка, специально назвав себя так, как раньше Циллочка, для отрезвления. - "То, что дор Карлос задержал на тебе взгляд чуть дольше, чем на других дамах, и улыбнулся чуть шире, ещё совершенно ничего не значит. А может, это вообще тебе просто привиделось. А может, он тебе понравился только потому, что похож на первого маршала. Ты ведь даже ничего о нём не знаешь."
- Селина. Айрис... Дети мои, - слова королевы вырвали Селину из раздумий. - Возьмите, по дороге мы будем останавливаться, раздадите нищим от моего имени.
- Благодарю, Ваше Величество, - девушка уважительно склонила голову, принимая мешочек с деньгами.

мать Моника, настоятельница монастыря святой Октавии (НПС)

Приезд Ее Величество королевы Катарины был обговорен заранее. а потому не стал в монастыре неожиданностью. Впрочем, никаких особых распоряжений не поступало, а, следовательно, это и в самом деле было именно молебственное паломничество. Неожиданностью не стало и наличие в свите Катарины охраняющих королевский экипаж мужчин. Наоборот, это было делом привычным, хотя и нарушающим правила монастыря. Но... В отношении королевы это было неизбежное зло. Так что, когда одна из послушниц объявила о том, что кортеж Ее Величества подъезжает, всем сестрам было приказано скрыться в своих кельях и не показываться до тех пор, пока королева и ее сопровождение не отбудет. Настоятельница же сама вышла приветствовать свою коронованную тайную духовную дочь. К которой, к тому же, у матери Моники было одно немаловажное дело, не терпящее присутствия посторонних. – Ваше Величество, мы рады приветствовать Вас в стенах монастыря. Позвольте проводить Ваше Величество  к часовне. – И, получив согласие (*с игроком обговорено), мать Моника направилась к виднеющемуся неподалеку строению. Часовня святой Октавии, как и грот, была хороша тем, что не могла вместить в себя более двух человек. Правда, оставалось надеяться, что никто из свиты не последует за ними с королевой.

Дорога до Нохского монастыря долгой не оказалась. Не удивительно, в общем-то, это пешком Луизе пришлось бы потратить некоторое время на то, чтобы сюда добраться, тем более, от тех мест, где обитала маменька и, с недавнего времени, подавляющая часть семейства Арамона. В отношении которого, к слову, у вдовой капитанши были мысли, к которым она обратилась во время дороги, поправляя стоящую рядом с собой корзину, для разнообразия, с вязанием.
мысли эти сводились к тому, что дальше младшенькие жить с маменькой не должны. Дети в этом возрасте подвержены чужому влиянию, и только Создателю известно, что именно может вложить в их юные умы госпожа Кредон. Особенно, Амалии.
Но вывозить детей в дом Ворона - бессовестная наглость, значит, следует обзавестись своим домом в Олларии, где она и её дети смогут жить в достаточном отдалении от матери и бабушки. Да, это осложнит дело с присмотром за младшими - Дениза маменьку не оставит даже за алую ройю, - но и тут можно решить дело, если как следует обдумать кандидатуры на роль няни и воспитателя. Это потребует некоторых трат, однако, по мнению Луизы, оно того стоит. Ведь это будет значить, что её дети сами будут решать, кем и с кем им быть, когда подрастут до возраста Герарда и Селины.
когда карета остановилась, дуэнья надорской герцогини как раз пришла к выводу, что придётся просить помощи с покупкой своего жилища. и додумывала она это, уже подхватив своё вязание и выходя из кареты.
Опёршись на руку дора Карлоса, как Её Величество изволила назвать молодого человека, капитанша едва заметно улыбнулась и слегка наклонила голову, сжав пальцы всего чуточку, едва заметно, сильнее необходимого: не заметить взгляда кэнналийца в адрес Селины мог бы только слепец, и госпоже Арамона хотелось дать понять, что препон чинится не будет... по крайней мере, если сама Селина не даст понять, что не готова к каким-либо отношениям с этим чернокудрым красавцем.
Оказавшись на земле, Луиза отошла чуть в сторону, встав так, чтобы не бросаться в глаза. Пока что нужда в каких-либо словах по прежнему отсутствовала, так что женщине подумалось, что можно тихонько устроиться в теньке со своим вязанием и оттуда наблюдать за подопечной и дочерью, по крайней мере, до тех пор, пока им не придёт в голову пройтись по монастырскому двору, заглядывая совсем уж во все углы. Всё-таки девушки в их возрасте удивительно любопытны! Капитанша это по себе знала.

Из кареты Селина выходила последней, ведь была самой младшей и по возрасту, и по знатности. Королеву здесь явно ожидали, благообразная дама - вероятно, настоятельница - практически сразу увела её в небольшую часовенку. Фрейлинам сопровождать Её Величество велено не было, а значит, похоже, Сэль, её матушка и Айри были на некоторое время предоставлены сами себе, могли осмотреться, отдохнуть после тряски по мостовой, насладиться прекрасной погодой и тишиной монастырского дворика.
Разумеется, фрейлины не были брошены совсем уж в одиночестве - их сопровождающий, улыбчивый красивый кэналлиец, остался вместе с ними. И из всех дам, которым брюнет учтиво помогал выбраться из кареты, заговорил он именно с Сэль:
– Эрэа Селина. Вы впервые приехали в этот монастырь? - его голос был мягким и приятным, что называется, "заслушаться можно". Можно было воистину поверить слухам, что все кэналлийцы петь учатся тогда же, когда и говорить, поэтому речь у них всегда напевная и мелодичная. Девушка ответила так же негромко и слегка смущённо:
- Впервые, эр, - полного титула сопровождающего Селина пока что не знала, а обратиться по имени ей не позволил бы ни этикет, ни смущение. Но искренне улыбнуться собеседнику девушке никто не мог запретить. - Я очень благодарна Её Величеству за это путешествие... и вам, за что, что вы нас сопровождаете.
Сэль стрельнула глазками в сторону маменьки и Айри, но похоже, обе только одобряли то, что она завязала беседу с кэналлийцем. Правда, как продолжать её, девушка не совсем представляла, но помощь пришла откуда не ждали. От коня, внезапно решившего привлечь внимание хозяина тычком в плечо.
- У вас такой красивый конь, а как его зовут? - немного смущённо, но с искренним интересом спросила Сэль. Не то чтобы она хорошо разбиралась в лошадях, но ей нравились эти красивые, сильные и благородные животные. И, хоть этого почти никто не знал, она пробовала ездить верхом не только в дамском, но даже немного и в мужском седле - спасибо любимому брату Герарду, который всегда поддерживал странные идеи сестрёнки.
А ещё девушка слышала, что для кэналлийцев лошади - это не просто ездовые животные, а настоящие товарищи и друзья, к которым они относятся практически как к людям. Было интересно узнать, а правда ли это.